Данила Яковлевич Земской (1710-1774) был «разных фабрик содержатель, откупщик, один из виднейших деятелей на промышленном поприще».
Внучка Данилы Яковлевича Ева Вяземская в своих воспоминаниях рассказывала о дворянском происхождении дедушки, что историк Н.И.Чулков ставил под сомнение. В «русском архиве», изданном Петром Бартеневым в 1907 году, упоминается имя тяглеца Алексеевской слободы Якова Васильевича Земского 1685 года рождении. Вероятно, речь идет об отце Д.Я.Земского
В числе 18 юношей Данила Земской изучал шелковое дело в Голландии. У Земских имелось несколько предприятий: в Москве (на Таганке), в Костромском и Суздальском уездах, в Купавне.
Женат Данила Яковлевич был дважды. В первом браке - на дочери ярославского фабриканта, владельца полотняного завода Ивана Максимовича Затрапезнова Еве Ивановне. Во втором - на дочери содержателя железных заводов Аграфене Ивановне Миляковой (1744-1767). Сын его Данила Данилович (1748-1785) был женат на дочери Прокофия Анкифьевича Демидова Анне Прокофьевне (1751—1828). У них было два сына - Данила и Иван.
Своих дочерей от первого и второго брака Данила Яковлевич выдал замуж зa известных людей. Старшая дочь Елизавета (1746 г.р.) была замужем за князем Василием Алексеевичем Вяземским. Вторая дочь Сусанна (1747 г.р.) была замужем за фабрикантом Максимом Алексеевичем Демидовым, а затем - за фабрикатом Николаем Александровичем Саймоновым; Анна, (1751 г.р.) - за Кириллом Прокофьевичем Бобровским; Варвара (1753 г.р.) - за майором Егором Марковичем Шелимовым и Сарра (1755 г.р.) - за майором Антоном Михайловичем Аничковым.
Портрет Данилы Яковлевича до наших дней, видимо, не сохранился, нам не удалось его найти. По словам внучки, Евы Вяземской, дед «был богат умом обширным, его лицо изображало самого умного, деятельного человека». Портрет Данилы Яковлевича имелся у князя В.А. Вяземского. Князь любил тестя и «почитал его за ум и деятельность».
Данила Яковлевич любил своих детей, внуков. На рождение внучки Евы подарил богатое приданое, в которое входили люльки с серебряными деталями, обшитые венецианским бархатом, одеяльца парчовые на собольем меху, пеленки, простыни, наволочки из добротной ткани с кружевами, серебряные игрушки.
Богатые владельцы фабрик любили иногда пошутить, попроказничать. Так, Вяземская вспоминала следующий эпизод из жизни семьи. На другой день после свадьбы Данилы Даниловича и Анны Прокофьевны отец невесты Прокофий Анкифьевич из своего имения Алмазово, находившегося в 12 километрах от Купавны, прислал Земскому свинью и большую сумму денег. Посыльному приказал отдать деньги только в том случае, если свинья будет хорошо принята. Данила Яковлевич смекнул в чем тут дело. Приказал в доме расселить скатерть, высыпать на нее виноград и пустить свинью. Когда животное достаточно насытилось, только тогда хозяину посыльный вручил деньги.
Став уже очень богатым человеком, Данила Яковлевич продолжал богатство преумножать. При этом он боялся передавать капитал в другие руки, что приводило к конфликтам с родственниками. Это не было вызвано жадностью или корыстолюбием. Предприниматель, прежде всего, ценил дело, а не сами деньги.
Для Земского, как и для многих других купцов того времени, были характерны религиозность и храмостроительство. Богатство, нажитое самыми разными способами, имело черты греховности. Благотворительность и строительство храмов приносили купцами общественное признание. С другой стороны, в них «отражалась попытка совместить реальные жизненные дела и спасение души, желание смягчить «греховный» характер торгово-промышленной деятельности. И Земской строит в Купавне церковь. Она была в два этажа со сводами, покрыта железом. Длина храма составляла 15 саженей (30 метров), ширина 5 1/2 сажени (12 метров), высота - 9 саженей (19 метров). В 1783 году стоимость строений храма оценивалась в 33 693 рубля.
Кроме храма в Купавне был построен господский дом - каменное, в два этажа здание длиной 15 1/2 сажени (30 метров), шириной 9 сажень (19 метров), высотой 13 1/2 аршина (окало 9,5 метра). Нижний этаж был выполнен со сводами, а верхний - с накатным бревенчатым потолком. Также построены два каменных людских флигеля, зеленная оранжерея, пять каменных двухэтажных корпусов для производства, бумажная мельница, деревянные ряды, конюшня, двор, амбары. Число крестьянских дворов увеличилось до 156. Купленным крепостным Земской разрешает строить дома из принадлежавшего ему леса. К старой мельнице, существовавшей в Купавне с Петровских времен. Земской пристроил камеру для получения бумаги. В Москве у Земских на Таганке имелся свой дом и построенная на собственные средства церковь во имя Спаса Нерукотворного.
Несмотря на предпринимательский талант, отношения владельца с крепостными не всегда складывались удачно. Известно, что в 1767 году на фабрике произошли волнения. В июне 1767 года ученики Федор Волков, Петр Татаринов и Никита Шапов обратились в Мануфактур-коллегию с жалобой на Земского. Они писали, что ученикам за одинаковую с мастеровыми работу Земской платит в два раза меньше. Фабричным людям он продает хлеб и другие продукты по высокой цене. Зарплату выдаёт не каждый месяц, а один paз в три-четыре месяца. Часто использует рабочих на непроизводственных работах, заставляет идти в караул, плотить плотину, косить траву За работу на покосе платит очень мало, а за вынужденные прогулы совсем не платит. От всего этого мастеровые пришли в нищету.
Жалобы рабочих рассматривал князь Урусов. Он признал их несостоятельными. В докладе Мануфактур-коллегии Урусов указывал, что зарплата в Купавне выше, чем на других предприятиях, что мастеровые не возвратили Земскому деньги «за харчевые продукты, взятые в долг» в 1766 году. Мануфактур-коллегия поверила докладу Урусова и в своем ответе купавинцам внушала мысль, что они должны быть послушными владельцу, а жалобщиков «за напрасное утруждение коллегии» рекомендовала строго наказать.
Мастеровых не удовлетворил этот ответ. Они собрались у дома Земского, «кричали неучтивым образом, а Филипп Рогов и самого Земского брал за ворот», требовали отмены подушной подати и исполнения, якобы, законного правительственного указа, который был тут же зачитан. Указ этот, как потом оказалось, был фальшивым. Земской знал об этом, но, как мудрый человек, не стал обострять отношений с мастеровыми. В отличие от помещиков, он не считал своих рабочих рабами, учитывал их требования.
Данила Яковлевич умер в 1774 году. Еще при жизни он переживал и сокрушался, что сын Данила Данилович пошел не в него и был «слаб умом». Данила Яковлевич при жизни завещания не сделал, и все огромное состояние перешло после смерти к сыну.
Данила Данилович не смог продолжить дело отца. Совершенно без необходимости занимал деньги, давал векселя, сильно пил. Жена его Анна Прокофьевна ушла от него в Ново-девичий монастырь. Двоюродный брат Анны Прокофьевны Николай Никитич Демидов содержал ее сыновей (один сын умер рано), выделял средства и для ее содержания.
Дела на фабрике сильно ухудшились. Мануфактур-коллегия назначила опеку. Однако опекун полковник Рогожин не только не поправил дела, а наделал еще больше бед. Совсем не зря беспокоился Данила Яковлевич, что «у богатого мужика уродил Бог сына дурака». Созданное отцом состояние Данила Данилович вскоре пропил.
В ноябре 1783 года село Купавна и шелковая фабрика были назначены к продаже с аукциона.
Заканчивая рассказ о Земских, необходимо затронуть вопрос, который неоднократно поднимали местные краеведы. Речь идет о посещении Купавны Петром I. В качестве основного довода указывалось на близость сельца Родинки, приходившегося по легенде родиной матери Петра 1 Натальи Кирилловны Нарышкиной. Ева Вяземская также утверждала, что Петр I бывал у дедушки в Купавне. Видимо, она очень хотела показать близость своего рода к царским и другим высоким фамилиям.
Однако это утверждение не совпадаете хронологическими фактами. Земской купил Купавну в 1745 году, а Петра I не стало в 1725 году. Бывала ли его дочь Елизавета Петровна в Купавне, сказать трудно, возможно, что и была проездом в другие имения.
Судьба Д.Я.Земского раскрывает те сложные пути, по которым шла русская промышленность. В условиях крепостничества невозможно было достичь высокого уровня производительных сил, но и в этих условиях талантливые предприниматели выстраивали такие экономические отношения, при которых фабрика приносила большие доходы, а продукция была востребована покупателями. Несмотря на возникавшие проблемы и конфликты с рабочими, Земской умело руководил предприятием, находил компромиссы между развитием производства в целом и интересами отдельных работников. Это приносило свои плоды.
Хотя в Подмосковье сельское хозяйство особенно производительным не было, центральный регион России уже в XVIII веке стал экономически развитым и преуспевающим. Это произошло именно в силу формирования промышленного производства, и в частности текстильного.
